Певец пителинской земли

Борис Можаев всегда стремился в каждом вопросе дойти до истины

Январь 1970-го. Народ валом валит в пителинский клуб на премьерные киносеансы фильма «Хозяин тайги». Еще бы, ведь снят он по повести земляка – Бориса Андреевича Можаева. Картина понравилась; красочные таежные места, увлекательный сюжет. С этого фильма и пробудился мой интерес к творчеству писателя.

Как вскоре выяснилось, «Хозяин тайги» – не первый опыт работы Бориса Андреевича с кинематографистами. Еще в 1964 году на экраны страны вышел фильм по его сценарию «Зеленый дом». Он демонстрировался в Пителине где-то в середине 60-х. Через два года после «Хозяина тайги» посмотрел продолжение про будни участкового Сережкина (играл его Валерий Золотухин) – «Пропажа свидетеля».

А когда я зашел в районную библиотеку, то там оказались всего-то две книги Можаева: «Дальневосточные повести» и «Дальние дороги». Сразу бросались в глаза знакомые пителинские фамилии некоторых персонажей. Позже мне посоветовали прочитать сборник рассказов, включавший, если так можно выразиться, «пителинский» цикл. Подкупал ясный, простой и емкий язык изложения, своеобразный юмор. Стал расспрашивать знакомых и, странное дело, столкнулся с явно критическим отношением к можаевскому творчеству.

Немало повестей и рассказов писатель выстроил на основе наших местных сюжетов. Разумеется, для миллионной армии читателей огромной страны действующие лица его произведений являлись лишь литературными образами, как ставшие хрестоматийными Ноздрев, Обломов или Иудушка Головлев. Совсем другое дело для пителинцев. И село, и район маленькие, все друг друга хорошо знают. И как ни меняй автор фамилии (их, как и уличные клички, Можаев не трудился придумывать, а брал в основном из родных мест), во многих персонажах угадывались вполне конкретные жители округи.

«Наврал ведь про меня!» – жалуется с горечью и обидой очередной «прототип», не понимая, что автор описал вовсе не его, а вывел характерный типаж, для того чтобы привлечь внимание к той или иной наметившейся в обществе тенденции.

Иногда Бориса Андреевича просто увлекал курьезный случай и герой забавного происшествия. Трудно подсчитать, сколько земляков писатель увековечил в своих произведениях. А с каким уважением поведал он миру о замечательном садоводе-энтузиасте из Малых Мочил Филиппе Сергеевиче Каткове (рассказ «Тихон Колобухин).

Зато в публицистических очерках Можаев не скрывал и не подменял ничьих фамилий. Он постоянно брался за самые актуальные, острые темы, вскрывал причины возникавших проблем и неурядиц и прямо называл имена виновных. А больше всего переживал за отечественное сельское хозяйство и судьбу российской деревни.

В 1960-е годы на самом верху решили объявить борьбу так называемым «неперспективным» населенным пунктам. И одним из первых встал на защиту сельчан Борис Можаев. Вот что он писал в статье «Где кому жить»:

«Увы, это не смешно, а тревожно оттого, что иногда в кабинетах решается – стоять или не стоять какому-нибудь рязанскому селу Мамасево. «Да зачем его надо ликвидировать?» – попытаетесь выяснить вы. Вам тотчас ответят: «Существование его экономически не оправдано». – «То есть как? Оно уже тысячу лет стоит!» – «Ну и что. Раньше стихия была, а теперь у нас все по науке...»

Нетерпимая для властей правда сельщины приводила к запрету на печатание не только публицистических статей и очерков писателя, но и его повестей и рассказов. Пять попыток поставить спектакль по повести «Живой» пресекались на самом верху: в Министерстве культуры и ЦК КПСС. Вот так Можаев и воевал с властями всю жизнь. Не случайно последний незавершенный роман его называется «Изгой».

Несмотря на грозные окрики сверху, писатель всегда отстаивал свою точку зрения, стремился в каждом вопросе дойти до истины и сути вещей.

Центральное место в творчестве Бориса Можаева занимает роман-хроника «Мужики и бабы». В произведении повествуется о Веряевском крестьянском восстании февраля 1930 года. В то время об этом событии не говорили и не писали. Но память о нем жила в народе. Позже Можаев рассказывал: «Я помню, как прогоняли этих «врагов советской власти» через Пителино: огромная колонна длиной в полверсты, свернув с большака, протопала в оцеплении стрелков охраны через райцентр, чтобы «другим было неповадно». Стояли мои односельчане вдоль мостовой тихо и сумрачно; мужики сурово насупились, бабы всхлипывали, провожая крестным знаменьем ту серозипунную колонну «бунтарей-вредителей». И даже мы, несмышленые мальцы, во все глаза смотрели на это жуткое шествие, присмирев и позабыв о своих забавах».

Хотя в романе и фигурируют несуществующие в нашей местности села и деревни, показана в нем пителинская округа. О том, что Тиханово – это Пителино, Выселки  – Шибково, Сергачево – Синорма, а Пантюхино – Пеньки, писатель подтвердил мне в личной беседе.

Судьба предоставила мне такой шанс. Можаев как-то подвозил меня на своей «Волге» от Пителина до Сасова. Прежде я его видел только на маленькой фотографии в книге, поэтому и узнал не сразу. Когда же после непродолжительного разговора понял, кто за рулем, опешил и растерялся. Ведь расспросить хотелось о многом.

Собравшись с духом, поинтересовался: кто прототипы рассказа «Как мы отдыхали» (это сильно меня занимало) и верно ли расшифровал приведенные в текстах названия населенных пунктов? Думал, уклонится, уйдет от конкретных ответов. Но нет. Подтвердил, что Батурин – это Шашурин, Чернец – Черный, Семен Семенович Бородин – его двоюродный брат Иван Иванович Можаев.

Подтвердил писатель и мои расшифровки географических названий. Теперь обидно, что не успел к тому времени прочитать его новый роман «Мужики и бабы», первая книга которого уже вышла. Многое хотелось бы обсудить с автором после его прочтения.

– Как считаешь, Бог есть? – вдруг спросил меня Борис Андреевич.

– Нет, конечно!

Он улыбнулся в бороду, помолчал, а потом сказал:

– Может, и нет. Но, думается мне, есть все же какая-то высшая осмысленная сила, ну, вроде, космический разум... В ответственные и решающие моменты он как озарение помогает нам принимать правильные или спасительные для жизни решения.

Больше с Борисом Андреевичем встретиться мне не довелось, хотя он еще не раз приезжал в наш район.

Можаев – певец пителинской земли. Он досконально знал и любил историю края, тщательно собирал и сберегал связанные с ним легенды и предания. Кто, как не он, оставил нам, потомкам, достоверные и развернутые картины народной жизни и крестьянского быта начала и середины двадцатого века. Прекрасно знал он сельский труд и пителинскую природу, потому что исходил пешком все окрестные луга, леса и поля.

В 1965 году Можаев вместе со своим другом А.И. Солженицыным отправился в командировку по Тамбовщине. И вот впечатления от поездки Александра Исаевича: «По этой неохватной речной долине шагал Борис с рюкзачком с таким радостным естественным размахом, как будто вот тут и были его родные места, и он тут каждое местечко знал. Далеко вокруг никого-никого, он громко песни пел. И разливался рассказами. Томился он в каменном сгрудье столицы, а вот просторы русские все как ждали его, тут он и отдышивался». Но еще привольнее ощущал себя писатель в родных с дет-
ства краях.

Умер Борис Можаев 2 марта 1996 года в Москве. «Хорониться бы ему где-нибудь на сельском кладбище, среди его просторов исхоженных, – писал его друг А.И. Солженицын. – Да кому поднять такой переезд, такие усилия, да при нынешнем горьком расстройстве...»

Василий Кашаев,

с. Пителино

 
По теме
​С заботой о людях - Клиническая больница им. Н.А. Семашко Доступность, оказание и получение качественной медицинской помощи является приоритетом для системы здравоохранения, медицинских учреждений и каждого жителя города Рязани и Рязанской области.
Клиническая больница им. Н.А. Семашко
Железнодорожным районным судом г.
Железнодорожный районный суд
Здесь читают, учатся, играют! - ЦБС города Рязани 26 марта в библиотеке-филиале № 14 МБУК «ЦБС г. Рязани» состоялась экскурсия «Здесь читают, учатся,
ЦБС города Рязани